Ошибка грифона - Страница 27

Ната отскочила к колонне и уткнулась в нее лбом. Ее трясло. Ламина подошла сзади и положила руку ей на плечо.

– А ну прекратить истерику! – приказала она весело и холодно. – Улыбочку! Подбородок выше, и вперед!

Ната перестала трястись. В голосе валькирии была сила, которой ей самой сейчас так не хватало.

– Ну! – повторила Ламина.

Ната улыбнулась. Правда, ее улыбка больше походила на оскал.

– Почему он так? – спросила Ната.

– Как «так»? Все люди очень разные. У каждого своя граница надежности. Никогда не знаешь, кого и на чем заклинит. Кто-то аккуратно переходит дорогу, но ест мусор с пола. А другой смертельно боится микробов, но перебегает дорогу перед носом у автомобилей…

Из подъехавшего поезда появилась запыхавшаяся Бэтла и еще издали стала кричать, что она понятия не имела, что линия с «Митино» такая длинная.

– Ага! Ну теперь все собрались? Кого нет – откликнитесь! – велела Фулона.

Никто не откликнулся, из чего валькирия золотого копья заключила, что собрались действительно все.

* * *

До места тренировки они добирались на автобусе. Автобус был полупустой, длинный, как гармошка. Валькирии с оруженосцами и их спутники равномерно распределились по всему салону. У Ильги оказался с собой ноутбук. Ламина углядела там для себя что-то интересное, и ей захотелось срочно это переписать. Она огляделась и, поманив к себе оруженосца Холы, потребовала:

– Дай мне твою флешку!

Оруженосец что-то промычал.

– Что, нет, что ли? Я видела: у тебя есть!

– Не могу! Там все мои файлы за три года, а жесткий диск у меня сгорел.

– Да не жлобься!.. Я верну! Где она у тебя?

Рука оруженосца защитно дернулась к карману, выдавая расположение флешки. Валькирия лунного копья мгновенно залезла ему в карман:

– Вот спасибо! Ты просто чудо!.. Да верну, верну! Честное слово! Не будь жмотом!

И Ламина вместе с чужим ноутбуком и флешкой убежала куда-то в конец автобуса. Оруженосец вертелся как на углях, не решаясь последовать за ней. Наконец Ламина вернулась и спокойно плюхнулась на сиденье.

Оруженосец Холы бочком приблизился к ней.

– А флешка моя? – спросил он жалобно.

Ламина поморщилась.

– Слушай, а она больная какая-то была! – произнесла она с укором.

– Что?!!

– Да троян на ней. Но ты не волнуйся! Мы ее отформатировали!

– Ка-ак? – прохрипел оруженосец.

– Да говорят тебе: больная она была. Антивирусник на ней чего-то нашел. И вообще там ничего не помещалось!

Оруженосец тихо сполз на пол и стал биться лбом.

– Да верну я ее тебе завтра! Какой-то копеечный кусок пластмассы – и устраиваешь такое позорище! – удивилась Ламина.

– Приехали! – крикнула вдруг Фулона, и вся толпа, сорвавшись с мест, стала выскакивать из автобуса.

Потом они долго шли по мокрому лесу, таща сумки со щитами и тренировочными копьями. Алик, оруженосец Радулги, прокладывал их маршрут по навигатору. Он настолько любил свой навигатор, что даже по квартире с ним ходил, определяя, где у него кухня.

– Через триста метров должна быть лодочная станция! – сообщил он.

– Где? В лесу? – поинтересовалась Радулга.

– Слушай, тут написано «лодочная станция»!

– Когда будет написано «пасущиеся мамонты», ты нас предупреди! А то еще затопчут!

Алик вздохнул и, задевая лбом еловые ветви, снова уткнулся в навигатор.

Наконец показалась большая поляна с росшим на ней одиноким дубом. У дуба стоял Эссиорх и, прижав к груди, укачивал своего сына Люминисценция Эссиорховича. Тут же неподалеку притулился и мотоцикл. Как он сюда проехал по мокрому лесу – непонятно, но проехал. Видимо, хранитель чуток нахитрил с магией.

– Ну где вы там? Уже час жду! – недовольно крикнул он.

В следующую секунду по меньшей мере пять пальцев указали на Бэтлу, демонстрируя, кто виноват в опоздании. Бэтла ткнула указательным пальцем себе в висок и сказала «пуф!», точно застрелилась. Бедняга понятия не имела, что большинство валькирий собрались лишь за пару минут до нее.

Успевший проголодаться Люминисценций Эссиорхович хныкал басом, заталкивая себе в рот руки едва ли не по локоть. Он был младенец упитанный. Его щеки свисали как у хомяка, ухитряясь задевать плечи.

Улита как мать была заботлива, но несколько однообразна. Что бы Люль ни сделал: шевельнул мизинцем, моргнул глазом, икнул, повернул голову или захныкал, – Улита истолковывала это в единственном смысле: «А-а-а-а! Трагедия! Держите меня сорок санитаров! Люль кушать хочет!» Когда же Люль наедался так, что еда была у него повсюду, даже порой в носу и ушах, Улита брала банан и, бегая вокруг него, кричала: «Я бешеный банан! А Люлик меня не укусит! А Люлик меня не поймает!.. А-а-а! Бешеный банан идет в атаку!» И наивный Люль, поддаваясь на мамочкину хитрость, с хохотом откусывал банан и показывал пальцем, что вот, дескать, поймал! Не убежал банан!

Эссиорх мог, конечно, перенести из ближайшего магазина детское питание, но ему все же хотелось отвлечь Люля от еды. Он видел, как в упитанном Люле сражаются две силы: сила неба и страшная земная сила плоти. Одна сила тянет его наверх, к свету, а другая заставляет зарываться носом в корытце и едва ли не хрюкать.

– Слушай, сын! Нельзя вечно обслуживать желудочные ценности! Давай все-таки переключаться из телесной плоскости! – сказал Эссиорх.

Словно поняв обращенные к нему слова, Люль на несколько мгновений перестал хныкать и посмотрел на отца мудрым взглядом бездонных глаз. Глаза сына напомнили Эссиорху круглые эдемские озера, когда смотришь на них со Скалы Мечты, любимого места крылатых прыжков. Правда, хватило Люля всего секунд на десять. Потом до него постепенно начало доходить, что небо небом, а он уже час ничего не жевал!!! Рот стал кривиться, бездонные глаза потухать, и, сообразив, что сейчас опять включится пищевая сигнализация, Эссиорх запрыгал с сыном по поляне.